Вчера дьявольски жег и пепелил преподаватель живописи. Пусть пущенный слух про вчерашний зачет и оказался уткой, я просидела над натюрмортом ( гуашью! О небо, я же ненавижу гуашь!) аж до третьего часа ночи. Что в общем-то сказалось на качестве работы - притащив оный подмалевок к оригиналу я горестно застонала, от осознания собственной бездарности, и где-то с час пыталась восстановить порушенное самолюбие, накладывая на безобразие все новые мазки.
Когда работа потяжелела на полкило, я отчаялась и применила скилл "снимание всего лишнего мастихином". На грунтованном картоне случилось нечто, подобное изодранной фреске. И тут в аудиторию проник препод. Такого радостного выражения я не видела давно. "Какой отличный эффект! Вот видите, что получается, когда подходишь к делу творчески! "
В общем, я поняла, что я и Табачков живем в каких то разных плоскостях искусства. Он говорил про мазочки. Я люблю большие, ять, плоскости. Плоский стол. Плоская стена. Гладкие! Нет, требуют, ять, мазочки. Тогда пусть вешают бархат.
Стоило зайти на бжд-клуб, и тут же вернулось вдохновение на куклу. Перерыв всегда идет на пользу - время выявляет прежде не замеченные косяки.